Мел (Аманда) Бэггс: "Аутичные взрослые и подростки"

Аутичные подростки и взрослые могут быть людьми, с которыми вы встречаетесь каждый день и не знаете об этом. У вас может быть множество предположений на наш счет, но обычно они не являются правдой.

Некоторые из нас могут казаться эгоистичными или поглощенными собой, потому что мы не всегда адекватно отвечаем на то, что говорит другой человек, или потому что мы снова и снова говорим об одном и том же предмете, вне зависимости от остальной беседы.

Мы можем казаться инфантильными в некоторых или во всех ситуациях, потому что кажется, что мы слишком бурно реагируем на то, на что другие люди вообще не будут реагировать. Мы можем казаться слишком доверчивыми и наивными, и некоторые люди пытаются этим воспользоваться. Вы можете спрашивать себя, почему мы никак не можем понять, что в мире есть люди, которым нельзя доверять.

Другие могут казаться почти параноиками, они вообще никому не доверяют. Некоторые могут казаться "психопатами" из-за эксцентричного поведения и крайней недоверчивости. Некоторые из нас могут разговаривать сами с собой вслух.

Некоторые из нас кажутся изменчивыми и "фальшивыми" людьми. Это происходит потому, что очень многие аутичные люди развивают в качестве защитного механизма "нормальную" маску для общения с другими людьми. У некоторых из нас больше одной такой маски, и поэтому мы кажемся изменчивыми. У некоторых из нас эта маска очень убедительна, у других она может казаться фальшивой и "деланной".

Некоторые из нас кажутся одиночками или эксцентричными одиночками. Другие производят противоположное впечатление – люди, которые очень стараются быть общительными, но понятия не имеют как.

Некоторые из нас кажутся эксцентричными, другие кажутся, скажем прямо, умственно отсталыми. Вы можете любить нас или ненавидеть нас, терпеть нас или на дух не переносить. Вы можете говорить своим детям держаться от нас подальше, потому что кажется, что с нами что-то не так.

Мы можем казаться бессердечными, потому что мы не испытываем те же эмоции, что и вы, хотя гораздо чаще мы просто не выражаем их тем образом, к которому вы привыкли. Мы можем казаться слишком чувствительными, совершенно бесчувственными, или и теми, и другими. Мы можем казаться слишком незрелыми, слишком зрелыми, или и теми, и другими.

Мы можем делать то, что мы делали с детства. Когда мы были детьми, взрослые находили некоторые из этих вещей милыми, но когда мы стали подростками и взрослыми, мы стали слишком старыми для того, чтобы быть милыми. Сейчас подобные вещи могут в лучшем случае казаться раздражающими и надоедливыми.

У нас может быть очень много навыков в одной области, но кажется, что мы словно специально пытаемся не понимать другую область. Вы можете решить, что мы упрямимся или пытаемся манипулировать, когда в одну минуту мы делаем что-то очень "сложное", например, чиним компьютер, цитируем книги по памяти или занимаемся высшей математикой, а в следующую минуту мы не можем заметить, что вы расстроены, или не знаем, что с этим делать.

Может казаться, что мы игнорируем вас или ваши чувства. Мы не всегда знаем, когда нужно перестать говорить или начать. Некоторые из нас вообще неспособны говорить, или они говорят очень странно, или повторяют одни и те же короткие фразы. Мы можем говорить на слишком формальном и наукообразном языке, мы можем говорить монотонно или нараспев. Мы можем говорить в соответствии с тем, что считается нормой.

У некоторых из нас в детстве был диагностирован аутизм. У некоторых из нас диагностировали синдром дефицита внимания. Некоторым из нас не ставили никаких диагнозов, или эти диагнозы были другими. У некоторых из нас диагностировали "психозы". У некоторых из нас могут быть лицевые тики, которые появились из-за многолетнего приема препаратов против психозов, которые ничем нам не помогали. У некоторых из нас есть лицевые или другие тики без объективной причины – это наша неврологическая особенность.

Сейчас у нас может не быть диагноза, или может быть диагноз аутизм, синдром Аспергера, атипичный аутизм или даже то, что не имеет никакого отношения к когнитивным инвалидностям. У нас также могли диагностировать депрессию, тревожность, психоз, личностные расстройства, эпилепсия и много другое. Мы можем считать себя "вылечившимися" (даже те из нас, которые явно остаются аутичными), или мы можем искать способ «вылечиться», или ненавидеть саму идею об "излечении". У нас может быть "несколько аутичных черт".

У нас разное происхождение и совершенно непохожая внешность. Мы можем классифицироваться как выскокофункциональные, низкофункциональные, что-то посередине или любая комбинация уровней функционирования. Разные люди могут определять у нас разные степени функционирования, в зависимости от того, кто и где нас видит. Может быть очевидно, что мы чем-то отличаемся от других, или мы можем казаться странными в каких-то отношениях. Некоторые из нас совсем не кажутся странными до тех пор, пока вы не узнаете нас лучше. В детстве у нас мог быть любой уровень функционирования. Наши навыки могут кардинально меняться. Есть столько проявлений нашего аутизма, сколько есть аутичных людей, и есть столько же мнений по этому поводу.

У нас может быть высокооплачиваемая работа, низкооплачиваемая работа или никакой работы. Мы можем жить одни, с нашими родителями, в учреждении, с соседями по комнате или у нас могут быть собственные семьи. Мы можем быть студентами или работать в любой области. Мы можем жить в доме, квартире, медицинском учреждении или быть бездомными.

Единственное, что нас объединяет, так это то, что все мы аутичные. Мы не всегда похожи на того ребенка, о котором слышали большинство людей – ребенка, который раскачивается, бьется головой о стену, не смотрит в глаза, совсем не говорит, никогда не будет говорить и живет в медицинском учреждении. Мы можем быть совсем не похожи на "Человека дождя", который может проводить очень сложные вычисления в уме, но во всем остальном является аутичным. Мы можем быть не похожи на Эйнштейна или стереотипного программиста из Силиконовой долины. Иногда мы похожи на кого-то из них только часть времени. Но мы все аутичные. У нас есть некоторые общие трудности и некоторые общие преимущества. У нас есть различия, да, – у всех они есть – но это то, что нас объединяет.

В следующий раз, когда вы будете думать про аутичных детей, вспомните, что дети вырастают. В следующий раз, когда вы подумаете о ком-то, на кого вы злитесь, потому что до него "не доходит" что-то очень простое, хотя он способен делать очень сложные вещи, вспомните о нас. В следующий раз, когда вы увидите на улице человека, который быстро трясет кистями рук перед лицом и издает странные звуки, вспомните о нас. Они могут быть аутичными, но вы не можете знать наверняка. Аутичные дети вырастают, становятся аутичными подростками и аутичными взрослыми. Мы не остаемся похожими на этих аутичных детей, хотя у нас может быть с ними много общего, что иногда заметно, а иногда незаметно человеку, который не знаком с аутизмом.

Аутичные взрослые и подростки существуют, живут в этом обществе, хотя и не обязательно взаимодействуют с ним нормальным образом каждый день. Мы здесь, пытаемся выжить. Помните о нашем существовании.

Представленный выше материал — перевод текста "Autistic Adults and Adolescents".